В мене ніколи не було ніяких сбєрєженій, бо я сберігать не обучен до патології. Дєньги гавно, конєшно, ну вони нужні, к сожалєнію. Але Берегти їх не нада. Колись мені батьки подарили тисячу рублів і поклали на книжку до совєршеннолєтія. Ну я їх зняв тайним путьом і пропив. Там я оставив руб. Один. Сторінку з зберкнижки я вирвав і переписав по своєму. Потом після армії батько пішов їх знімать, шоб мені значить, торжественно вручить. І ніяк не міг понять, чого йому дають не тисячу, а руб та ше й без комісіонних. Він мені приніс той руб і сказав з упрьоком: на, блять... А я йому сказав: ізвіняюсь... Зато у батьків було на книжці тридцять тисяч. І де вони січас? (Це риторичне питання)...
В фейсбуке есть у нас друг под именем Виталий Чепинога. В это трудное время он собирает на своей страничке большую аудиторию, которая учится у него оптимизму.Я продолжаю его разговор про деньги и жизнь.
Их я люблю, но стараюсь, если получается, воспринимать философски. Они отвечают тем же, то есть держат на расстоянии вытянутой руки, манят, но приблизиться и окунуться в их сладость не дают. Получается – мираж, догоняешь реальность - ловишь иллюзию. Деньги у меня вроде бы были всегда но если разобраться, их нет никогда. Поэтому я отношусь к ним, как к морскому приливу, восторженно. Подруги называют меня «марнотраткой», дети не вмешиваются. Только эта равнодушная материальная субстанция меня наказывает, потому что моментально заканчивается на самом интересном. Только возбудишься, во вкус войдёшь, в кошельке – ничего.
Когда-то, по-моему, у Маканина, вычитала, как бабушка завещала внуку дом. Внук уехал в Москву и ничего о завещании не знал. Бабулька попросила соседа после своей смерти дом продать, разыскать внука и вручить ему наследство. Но тут на страну напали очередные испытания, денежная реформа и тому подобные негативные явления. Потом страна очнулась и незаметно вступила в 70-ые. Сосед умер, но чужое передал сыну, чтобы завет выполнил, видно хорошая была семья, нравственная. Лет через двадцать совершенно случайно два взрослых полысевших односельчанина всё-таки встретились в белокаменной, мир тесен и Бог людей сводит, даже если они этого не сильно хотят, посылает им такие испытания. Сын соседа торжественно вручил наследнику деньги. Их хватило на пузырь, может, не один, не помню, и нехитрую закуску. История эта с деньгами меня настолько впечатлила, что само словосочетание «сберегательная книжка» вызывало гнусные мысли и отвращение. Я вообще к беллетристике отношусь серьёзно, она путает мне жизнь.
Потом деньги, как у Маканина в книжке, кончились у нас у всех в большой тогда стране. Я кричала на мать и бабушку: «Тратьте», но они не слушались и за спиной плели интриги. Позже мне в наследство достались пять тысяч, которые мама втайне от меня отнесла и положила на бабушкину книжку. Они там благополучно истлели. Чужой сюжет повторился в другой реальности. Правда пригодились раз, когда Юля разрешила погасить задолженность за коммунальные услугами несуществующими уже деньгами. Очереди в сберкассе порядком измотали и в следующий раз, что-то там когда-то давали, я плюнула на это безнадёжное дело и отложила сберкнижку в старый бабушкин баульчик, где хранился семейный архив с бесполезными документами.
В то время, когда не стало мыла, водки, туалетной бумаги, а «зелёный» стоил 96-копеек, мы с мужем случайно полетели в Штаты. Там прихожане украинской автокефальной церкви купили у меня деревянные писанки, приобретённые в киевских художественных салонах, и ещё какую-то ерунду. На руках у нас оказалась тьма-тьмущая денег. Что с ними делать в Америке мы не знали. Муж предложил купить комп или антенну «тарелку». Смешно, да? Но тогда это были очень серьёзные и дорогие вещи. Я категорически была против. Женская интуиция не подвела. С нами в самолёте летел один комп, солидное вложение и ценное приобретение. Семья благополучно сдала его в багаж в аэропорту Нью-Йорка, но американский компьютер поглотил Бермудский треугольник аэропорта в Шереметьево. Пропажу, конечно, не нашли. Её и не искали. Делали вид. Мы попрощались с потерпевшими, неся в руках профессиональную камеру. Продали её через посредника. Деньги нам принесли в дипломате, на пачках стояла отметка омского банка. Тут и начался общий семейный менингит. Куда девать чемодан рублей? Купить нечего. Денег полно. Инфляция, как африканский крокодил, их жадно глотает. Я в панике. Решили приобрести кирпичи для дачи, но они тоже закончились. Я бегала по пустым магазинам, отслеживала кофточки, свитера, посуду, но сумма на руках всё равно оставалась большая. Тут пришла в голову мысль красиво пожить, и мы с мамой и детьми полетели в Ригу тратить. Нас встретил друг семьи Дайнс Трайс, поселил в коттедже за городом, остановка - поворот на Царникову, (никогда не забуду) и исчез. Стоял июнь, пошли дожди, купаться нельзя, холодно. Мы потянулись в магазин прикупить что-то из тёплых вещей, но не тут-то было. Рижане, люди строгие, ввели карточную систему, им как аборигенам можно всё, нам – зась. Пришлось купить фейс с карточкой у местного алкаша, но в очереди за колготками маму изобличили и с позором лишили колготок, а вместе с ними тепла и мира в душе. Мама расплакалась и сказала, что больше не останется в Риге ни дня. Пожаловались Дайнису. Он посочувствовал и сказал, что русских в Риге не любят. Тогда мы все были ещё русскими. Пришлось сдать обратный билет на самолёт, купить на ближайший поезд. По дороге я забежала в Дом моделей ещё раз испытать судьбу, попробовать купить замечательное пальто. Не фарт. Пока толкалась в очереди, переживала, боялась разоблачения, деньги украли. Много денег. Ехали мы голодные, в плацкартном вагоне, на боковых местах,но были счастливы, что домой возвращаемся.
Комментариев нет:
Отправить комментарий